дедлайновый наркоман
о нихаккуратно так гаммим мои драбблы. Гамма хорошая, я только с ней начала понимать реально недоработки своего стиля, она реально раскладывает по полочкам ошибки, но при этом даёт возможность самой исправить текст. это гуд, угу.
вообще-то драбблы эти я люблю. потому что в них - моё мнение о персонажах.
буду выкладывать потихонечку, по мере вычитки.
вообще там не только драбблы, там ещё миники. большинство - джен чистой воды, в некоторых - проблески гета. когда начинала писать, имела в голове некую big idea, что все драбблы будут между собой связаны, т.е. получится определённая цепочка. вышло ли у меня это, вы сможете увидеть. и сказать об этом мне, да)
Название: Драбблы
Автор: Yellow
Бета: Kristel P.
Гамма: La Gatta
Рейтинг: PG-13
Тип: дженогет
Персонажи: разнообразны
Жанр: общий, драбблы, ангст
Аннотация: Изначально задумывалось сделать несколько драбблов и мини о различных персонажах, вытекающие один из другого. Что вышло - посмотрим.) Местами немного AU и OOC - просто нестандартный взгляд на некоторых персонажей, но я очень старалась не отклоняться сильно от канона.
Дисклэймер: всё чужое, кроме больной фантазии автора
Статус: в процессе
Лили Эванс. «Сказка о любви»Лили Эванс. «Сказка о любви»
Раз…
Два…
Три…
Четыре…
Пять…
Завтра встретимся опять…
Я тебе не говорила?
Я.
Люблю.
Тебя.
Маленькая Лили очень любит сладкий шоколад. Когда его ешь, он тает в ладонях и растекается сладким теплом по пальцам.
Ещё маленькая Лили любит строгого папу и ласковую маму. Она знает, что они всегда её защитят. С ними рядом тепло и уютно.
А ещё маленькая Лили очень любит запускать в воздух разноцветные искры прямо из своей ладошки. Они весело кружатся над её головой, и она смеётся, хлопает и подпрыгивает от удовольствия. Делать такие вещи, как эти искры, она научилась совсем недавно.
Свою сестру, Петунию, Лили тоже очень любит. Туни иногда бывает строга с ней, но никогда не причинит ей зла. А ещё Туни может раскачать старые качели во дворе так сильно, что ветер гудит в ушах, и кажется, что взлетаешь прямо в нескончаемо-синее небо…
Больше всего на свете Лили любит читать сказки о волшебстве. Мама недавно купила ей большую-пребольшую книжку с цветными картинками, и Лили читает её почти постоянно. Каждый вечер – новая сказка и новые завораживающие картинки. Она представляет себя на месте красивых принцесс и могущественных колдуний, которые (ну что за совпадение!) почти все рыжие и с зелёными глазами.
С недавних пор маленькая Лили очень любит Северуса Снейпа, живущего рядом с ними. Северус говорит, что всё, вычитанное ею в книгах, – правда, а Лили так хочется в это верить! Но Туни уверяет ее, что у Северус просто больной на голову. Лили хоть и не понимает значения этой фразы, но всё же так любит Северуса – особенно когда они лежат вдвоём на поляне около речки, скрытые от посторонних глаз огромными розовыми кустами и ветвями деревьев, и Северус без устали рассказывает Лили о волшебном мире и о школе чародейства, в которую они скоро пойдут вместе. А она смотрит в небо и слизывает с пальцев сладкий шоколад. И книга сказок лежит рядом, всеми забытая…
Потому что Северуса Лили теперь любит больше.
Северус Снейп. «Джокер в рукаве»Северус Снейп. «Джокер в рукаве»
Старые фолианты пахнут многовековой пылью, ученики – ванилью и травяными шампунями. В классе зельеварения стоит привычный запах спорыша и желчи броненосца, кабинет директора – лимона и магической силы.
Северус Снейп не имеет собственной жизни, поэтому и запаха собственного не имеет тоже. Северус Снейп впитывает всё, как губка. Жизнь Северуса Снейпа – череда случайных совпадений, властных приказов и сложившихся воедино невидимых линий чьих-то планов.
Больше всего на свете Северусу Снейпу хотелось бы пахнуть крепким кофе и корицей, свежестью простыней и любовью, дорогим одеколоном и виски. Но он не может позволить себе иметь собственный запах, потому что вся его жизнь отныне – лишь бесконечная расплата за совершенные когда-то ошибки.
«Сделай это, Северус».
«Ты должен, Северус».
Да, Мерлин дери, он должен! Должен всем только за то, что когда-то ему сохранили жизнь сильные мира сего! За то, что он сам не смог когда-то правильно выбрать свой путь, не смог понять: что же важнее? – и выбрал силу и власть. А в итоге у него не осталось ничего. Только жизнь, уже давно ему не принадлежащая. А главное – он не смог сберечь самого сокровенного, самого нужного. Свою Лили.
И он встает из своего кресла, чувствуя, как пульсирует под рукавом рубашки Чёрная Метка. Он должен…
Он должен спасать других, раз за разом переступая через собственные желания и надежды.
«Северус… Ты знаешь, о чём я хочу попросить… Если… Если ты готов это сделать»… А у него есть выбор?
И вот теперь он просто не может позволить Поттеру умереть. Он должен выполнить очередной наказ Альбуса Дамблдора, этого несравненного интригана.
У Северуса Снейпа нет собственной жизни, поэтому ему непозволительно кого-то ненавидеть. Ни Дамблдора, ни Поттера, ни Тёмного Лорда. Никого и ничего, кроме себя самого и собственных воспоминаний…
…Воспоминания Северуса Снейпа пахнут розами и шоколадом. И болью, никогда не прекращающейся болью.
Альбус Дамблдор. «Стариковские забавы»Альбус Дамблдор. «Стариковские забавы»
В этом мире никто не хочет говорить правду. В этом мире никто не хочет бороться за правду. А бороться в одиночку – очень сложная и кропотливая работа, особенно если тебе уже не двадцать, и даже не пятьдесят, и у тебя есть много других проблем. Например, составление завещания или ревматизм.
А чем борьба за правду и мир во всём мире существенно отличается от, скажем, чистки зубов или игры в шахматы? Да ничем! Но так, наверное, может думать только параноик.
Альбус Дамблдор не был параноиком никогда. И никогда не хотел им стать. Альбус Дамблдор – просто старик, уставший от этой борьбы за правду и мир во всём мире, от попыток воспитать адекватных людей из стаи оболтусов, что прибывают в Хогвартс каждый год. Уставший от бесчисленных врагов, уймы подражателей и толпы слуг.
Быть самым сильным волшебником современности – это вам не овсянку тыквенным соком по утрам запивать. Это даже сложнее, чем быть директором волшебной школы.
«Я устал, как же я от всего этого устал… – думал Альбус Дамблдор, разглядывая свою почерневшую от рокового проклятья руку. – Ах, Ариана… Скоро твой Альбус придет к тебе».
Пора уже подумать о себе, а не о спасении мира. Пора сесть у камина с чашкой чая в руке и вспомнить о молодости, о высоких идеалах и наивных мечтах, которые так и не сбылись, о глупых детских играх, о светлых волосах сестры, блестящих на солнце, и её заливистом смехе. Когда-то он упустил всё это, повзрослел слишком быстро, и все то время, когда полагалось творить глупости и не думать о серьезном – прошло мимо. Но скоро найдётся время наверстать упущенное…
Осталось совсем немного постараться: дернуть за несколько оставшихся ниточек, выдать ещё несколько крупиц информации, поставить ещё пару-другую незаметных ловушек, – и можно спокойно уходить на покой. Пусть спасением мира занимаются другие. Гарри Поттер, например, или Северус Снейп. Хотя последнему тоже совсем немного осталось, если, конечно, план Альбуса Дамблдора будет успешным.
А планы Альбуса Дамблдора вообще редко дают сбой.
«Северус, зайди ко мне через полчаса…»
Патронус-феникс тихо вылетел в окно.
«Гарри! Сегодня вечером у нас будет очередное индивидуальное занятие. Приходи, пожалуйста, в мой кабинет в восемь вечера и возьми с собой свою мантию.
P.S. Я очень люблю кислотные леденцы»
Сова вылетела в окно вслед за Патронусом.
Альбус Дамблдор допивает чай из большой фарфоровой кружки и расправляет перед собой огромный свиток.
«Мисс Гермионе Грейнджер я оставляю свой экземпляр «Сказок Барда Биддля», в надежде, что она найдёт их занимательными и поучительными», – перо заскользило по пергаменту, оставляя на пальцах здоровой руки неаккуратные пятна чернил.
Грейнджер – умная девочка. Она поможет Гарри. Она докопается до сути второй загадки. Эту умную пешку Дамблдор ещё не использовал в своих играх.
«Скоро мы встретимся, дорогая Ариана, уже очень скоро…» – очередная лимонная долька отправилась в улыбающийся старческий рот…
Гермиона Грейнджер. «Доигралась»Гермиона Грейнджер. «Доигралась»
Зелье Амортенция – самое мощное из всех приворотных снадобий, которые только известны в современном мире.
Гермиона Грейнджер знала определения из учебников просто прекрасно. Это помогало ей иметь хоть какой-то авторитет, зарабатывая баллы для Гриффиндора.
Авторитет – это очень важно, крайне важно. Когда у человека нет авторитета, он должен бояться. Бояться, что его выгонят из волшебной школы, обзовут грязнокровкой или оглушат постыдным Петрификусом в коридоре. Авторитет помогает найти друзей и соратников, которые защитят или хотя бы отомстят. Главное – не говорить самим друзьям о том, что кроме этого от них ничего не требуется.
«В твоей голове витают такие слизеринские мысли… – сказала ей Шляпа на распределении. – Но ты ведь магглорождённая, не так ли? Что ж, тогда… ГРИФФИНДОР!»
Властные защитники нашлись очень скоро – уже на Хэллоуин. Она видела в этом дурное предзнаменование, но оттолкнуть от себя самого Гарри Поттера, известного из многочисленных книжек даже ей, девочке с грязной кровью, не посмела. Рон Уизли был бесплатным приложением – не сказать, что приятным, но и не приносящим особых проблем.
Определить Амортенцию можно по специфическому перламутровому блеску и по тому, что пар завивается характерными спиралями.
В отличие от своих не очень сообразительных друзей, Грейнджер ясно видела, как ловко профессор Дамблдор оплетает Гарри Поттера своими сетями. Поначалу она боялась этого: ей казалось, что так у неё отнимут её защитников, что Дамблдор подпортит ей авторитет. И ещё больше – что директор помешает её собственным играм, благодаря которым Гарри и Рон находятся рядом с ней. И она, естественно, была против действий Дамблдора и первое время начинала пылать праведным гневом, когда господин директор вызывал Гарри на приватный разговор.
Однако через некоторое время она поняла три великие вещи.
Во-первых, совсем не обязательно мешать другим игрокам, если их действия не приносят тебе вреда;
Во-вторых, глупо мешать другим игрокам, если сам можешь получить пользу от их игры;
В-третьих, есть игроки, которых не переиграешь, как бы ни пытался.
Игры Альбуса Дамблдора отвечали всем трём пунктам, и Гермиона постепенно смирилась с ними.
Также отличительным признаком Амортенции является то, что запах этого зелья будет разным, состоящим из наиболее приятных ароматов для каждого человека.
Для Гермионы Грейнджер Амортенция пахла новым пергаментом, свежескошенной травой, маминым печеньем, спелыми яблоками, растущими в саду возле «Норы»… и шампунем Рона.
И было уже поздно поворачивать назад. Защитники превратились в друзей, а потом один из них стал ещё и любимым. И впору стало самой защищать их и вытаскивать из переделок. Как оказалось, в обязанности друга входит немного больше, чем давать списывать домашние работы. Вот так в чётко выстроенной системе и случился сбой.
«Ты заигралась, Грейнджер», – говорила она себе, сидя в палатке посреди очередного леса и буравя взглядом полог, за который выбежал разъярённый Рон. Когда люди начали гибнуть, как мухи? Почему она не заметила, как осунулся и повзрослел лет на двадцать Гарри? И как она допустила, чтобы Рон оставил её одну? Когда чётко выверенная система дала сбой, и вместо «всё хорошо» стало «всё плохо»?
Она сидела в кресле, укрытая пледом, и вытирала ладонью льющиеся из глаз слёзы. И повторяла про себя: «Ты доигралась, Грейнджер… Доигралась…»
Рон Уизли «Старший брат»Рон Уизли «Старший брат»
…Вверх-Вниз…
Качели заставляют его восторженно кричать, и Чарли с Биллом смеются всё громче, и толкают его ещё сильнее, и он взлетает всё выше…
…Вверх-Вниз…
Голос матери, строгий и ласковый одновременно, доносится из кухни и зовёт всех к столу. Рон боится её и одновременно испытывает какое-то странное чувство, которому пока не может подобрать названия. Через несколько лет он узнает, что чувство это – нежность. Но пока это его не тревожит, и он смеётся, когда старшие братья подхватывают его под руки и несут в кухню. Он старается не видеть снисходительно-обеспокоенный взгляд матери и накидывается на сосиски и пюре; он знает, что это – пища богов, потому что самая вкусная. И потому что рядом те, кого он любит.
«Ой-ой-ой, маленький Ронни запачкал носик!» – пропевают в один голос близнецы. Чарли отвешивает каждому по оплеухе. «То, что вы идёте в этом году в школу, ещё не делает вас взрослыми», – говорит он. А близнецы сердито оглядываются на Рона, и на их лицах возникают одинаковые ухмылки. Это лишь означает, что Рону нужно будет проверить постель перед тем, как ложиться спать, – вдруг эти двое опять подсыплют ему чесательный порошок…
…Порошка нет, зато вся его комната от пола до потолка опутана какой-то липкой паутиной. Паутина эта такая же ярко-розовая, как жевательная резинка Друббла, и такая же липкая, как клубничный сироп, который мама подаёт к блинчикам.
Яркие нити в миг оплетают его с ног до головы, и даже волосы покрываются розовым. А Рон стоит посреди комнаты и ничего не может сделать.
Он пытается выпутаться, вырваться из этой паутины, и когда ему это наконец удаётся, он, весь грязный, выходит в коридор. Лестница ведёт только вниз – выше его спальни лишь чердак с сумасшедшим упырём. Ноги слиплись друг с дружкой, и шагать вниз по крутым ступеням очень неудобно.
Комната Перси – заперто. У Перси есть книги, зачем ему ночные гости?
Комната Билла и Чарли – заперто. Он бьёт кулаком в дверь, но Чарли и Билли, наверное, чем-то сильно заняты. Они не могут ему помочь - хватит того, что они носятся с ним днём.
Комната родителей – заперто. Мама и папа крепко спят, им нет никакого дела до их самого младшего сына.
Вдруг тапочек на ноге рвётся, прилипнув подошвой к ступени, и Рон скатывается вниз по лестнице кубарем. Ему больно, но он старается не кричать и не плакать, потому что теперь ни у кого больше не будет просить помощи. Хватит.
Кажется, он сильно расшиб коленку, но это ничего – заживёт. Он с трудом встаёт и пытается подползти к дивану в гостиной. Однако свободное место уже занято – там свернулась калачиком маленькая Джинни.
– Джин? Ты что тут? – он убирает за ухо прядку ярко-рыжих, как у него самого, сестринских волос. Сестрёнка вздрагивает и просыпается.
– Ой, Ронни… Я хотела умыться, но там света нет. А я не дотягиваюсь сама включить…
– Почему же ты не позвала меня?
– Ну, тебе же нет до этого дела… Вы, братья, только шутите и играте…
Рон приоткрывает рот от удивления. Ему казалось, что уж кто-кто, а Джинни – единственная девочка в семье – не испытывает проблем с поддержкой и вниманием.
– Джин, послушай! Знай, если вдруг с тобой что-то случится, если вдруг тебе понадобится помощь, я всегда приду. Просто позови, ладно? Не засыпай на диване, а закричи погромче, и я включу тебе свет везде, где только понадобится! Поняла, Джин?
Сестра вытаращивает на него огромные глаза, на которые, кажется, навернулись слёзы.
– Ох, Ронни!
Она вдруг порывисто обнимает его липкие плечи и утыкается лицом в грудь.
Миссис Уизли не решается будить утром детей, заснувших в обнимку на диване в гостиной; она только накладывает очищающее заклинание, чтобы снять липкие полоски жвачки.
Брат и сестра, самые младшие и одинокие, улыбались во сне.
вообще-то драбблы эти я люблю. потому что в них - моё мнение о персонажах.
буду выкладывать потихонечку, по мере вычитки.
вообще там не только драбблы, там ещё миники. большинство - джен чистой воды, в некоторых - проблески гета. когда начинала писать, имела в голове некую big idea, что все драбблы будут между собой связаны, т.е. получится определённая цепочка. вышло ли у меня это, вы сможете увидеть. и сказать об этом мне, да)
Название: Драбблы
Автор: Yellow
Бета: Kristel P.
Гамма: La Gatta
Рейтинг: PG-13
Тип: дженогет
Персонажи: разнообразны
Жанр: общий, драбблы, ангст
Аннотация: Изначально задумывалось сделать несколько драбблов и мини о различных персонажах, вытекающие один из другого. Что вышло - посмотрим.) Местами немного AU и OOC - просто нестандартный взгляд на некоторых персонажей, но я очень старалась не отклоняться сильно от канона.
Дисклэймер: всё чужое, кроме больной фантазии автора
Статус: в процессе
Лили Эванс. «Сказка о любви»Лили Эванс. «Сказка о любви»
Раз…
Два…
Три…
Четыре…
Пять…
Завтра встретимся опять…
Я тебе не говорила?
Я.
Люблю.
Тебя.
Маленькая Лили очень любит сладкий шоколад. Когда его ешь, он тает в ладонях и растекается сладким теплом по пальцам.
Ещё маленькая Лили любит строгого папу и ласковую маму. Она знает, что они всегда её защитят. С ними рядом тепло и уютно.
А ещё маленькая Лили очень любит запускать в воздух разноцветные искры прямо из своей ладошки. Они весело кружатся над её головой, и она смеётся, хлопает и подпрыгивает от удовольствия. Делать такие вещи, как эти искры, она научилась совсем недавно.
Свою сестру, Петунию, Лили тоже очень любит. Туни иногда бывает строга с ней, но никогда не причинит ей зла. А ещё Туни может раскачать старые качели во дворе так сильно, что ветер гудит в ушах, и кажется, что взлетаешь прямо в нескончаемо-синее небо…
Больше всего на свете Лили любит читать сказки о волшебстве. Мама недавно купила ей большую-пребольшую книжку с цветными картинками, и Лили читает её почти постоянно. Каждый вечер – новая сказка и новые завораживающие картинки. Она представляет себя на месте красивых принцесс и могущественных колдуний, которые (ну что за совпадение!) почти все рыжие и с зелёными глазами.
С недавних пор маленькая Лили очень любит Северуса Снейпа, живущего рядом с ними. Северус говорит, что всё, вычитанное ею в книгах, – правда, а Лили так хочется в это верить! Но Туни уверяет ее, что у Северус просто больной на голову. Лили хоть и не понимает значения этой фразы, но всё же так любит Северуса – особенно когда они лежат вдвоём на поляне около речки, скрытые от посторонних глаз огромными розовыми кустами и ветвями деревьев, и Северус без устали рассказывает Лили о волшебном мире и о школе чародейства, в которую они скоро пойдут вместе. А она смотрит в небо и слизывает с пальцев сладкий шоколад. И книга сказок лежит рядом, всеми забытая…
Потому что Северуса Лили теперь любит больше.
Северус Снейп. «Джокер в рукаве»Северус Снейп. «Джокер в рукаве»
Старые фолианты пахнут многовековой пылью, ученики – ванилью и травяными шампунями. В классе зельеварения стоит привычный запах спорыша и желчи броненосца, кабинет директора – лимона и магической силы.
Северус Снейп не имеет собственной жизни, поэтому и запаха собственного не имеет тоже. Северус Снейп впитывает всё, как губка. Жизнь Северуса Снейпа – череда случайных совпадений, властных приказов и сложившихся воедино невидимых линий чьих-то планов.
Больше всего на свете Северусу Снейпу хотелось бы пахнуть крепким кофе и корицей, свежестью простыней и любовью, дорогим одеколоном и виски. Но он не может позволить себе иметь собственный запах, потому что вся его жизнь отныне – лишь бесконечная расплата за совершенные когда-то ошибки.
«Сделай это, Северус».
«Ты должен, Северус».
Да, Мерлин дери, он должен! Должен всем только за то, что когда-то ему сохранили жизнь сильные мира сего! За то, что он сам не смог когда-то правильно выбрать свой путь, не смог понять: что же важнее? – и выбрал силу и власть. А в итоге у него не осталось ничего. Только жизнь, уже давно ему не принадлежащая. А главное – он не смог сберечь самого сокровенного, самого нужного. Свою Лили.
И он встает из своего кресла, чувствуя, как пульсирует под рукавом рубашки Чёрная Метка. Он должен…
Он должен спасать других, раз за разом переступая через собственные желания и надежды.
«Северус… Ты знаешь, о чём я хочу попросить… Если… Если ты готов это сделать»… А у него есть выбор?
И вот теперь он просто не может позволить Поттеру умереть. Он должен выполнить очередной наказ Альбуса Дамблдора, этого несравненного интригана.
У Северуса Снейпа нет собственной жизни, поэтому ему непозволительно кого-то ненавидеть. Ни Дамблдора, ни Поттера, ни Тёмного Лорда. Никого и ничего, кроме себя самого и собственных воспоминаний…
…Воспоминания Северуса Снейпа пахнут розами и шоколадом. И болью, никогда не прекращающейся болью.
Альбус Дамблдор. «Стариковские забавы»Альбус Дамблдор. «Стариковские забавы»
В этом мире никто не хочет говорить правду. В этом мире никто не хочет бороться за правду. А бороться в одиночку – очень сложная и кропотливая работа, особенно если тебе уже не двадцать, и даже не пятьдесят, и у тебя есть много других проблем. Например, составление завещания или ревматизм.
А чем борьба за правду и мир во всём мире существенно отличается от, скажем, чистки зубов или игры в шахматы? Да ничем! Но так, наверное, может думать только параноик.
Альбус Дамблдор не был параноиком никогда. И никогда не хотел им стать. Альбус Дамблдор – просто старик, уставший от этой борьбы за правду и мир во всём мире, от попыток воспитать адекватных людей из стаи оболтусов, что прибывают в Хогвартс каждый год. Уставший от бесчисленных врагов, уймы подражателей и толпы слуг.
Быть самым сильным волшебником современности – это вам не овсянку тыквенным соком по утрам запивать. Это даже сложнее, чем быть директором волшебной школы.
«Я устал, как же я от всего этого устал… – думал Альбус Дамблдор, разглядывая свою почерневшую от рокового проклятья руку. – Ах, Ариана… Скоро твой Альбус придет к тебе».
Пора уже подумать о себе, а не о спасении мира. Пора сесть у камина с чашкой чая в руке и вспомнить о молодости, о высоких идеалах и наивных мечтах, которые так и не сбылись, о глупых детских играх, о светлых волосах сестры, блестящих на солнце, и её заливистом смехе. Когда-то он упустил всё это, повзрослел слишком быстро, и все то время, когда полагалось творить глупости и не думать о серьезном – прошло мимо. Но скоро найдётся время наверстать упущенное…
Осталось совсем немного постараться: дернуть за несколько оставшихся ниточек, выдать ещё несколько крупиц информации, поставить ещё пару-другую незаметных ловушек, – и можно спокойно уходить на покой. Пусть спасением мира занимаются другие. Гарри Поттер, например, или Северус Снейп. Хотя последнему тоже совсем немного осталось, если, конечно, план Альбуса Дамблдора будет успешным.
А планы Альбуса Дамблдора вообще редко дают сбой.
«Северус, зайди ко мне через полчаса…»
Патронус-феникс тихо вылетел в окно.
«Гарри! Сегодня вечером у нас будет очередное индивидуальное занятие. Приходи, пожалуйста, в мой кабинет в восемь вечера и возьми с собой свою мантию.
P.S. Я очень люблю кислотные леденцы»
Сова вылетела в окно вслед за Патронусом.
Альбус Дамблдор допивает чай из большой фарфоровой кружки и расправляет перед собой огромный свиток.
«Мисс Гермионе Грейнджер я оставляю свой экземпляр «Сказок Барда Биддля», в надежде, что она найдёт их занимательными и поучительными», – перо заскользило по пергаменту, оставляя на пальцах здоровой руки неаккуратные пятна чернил.
Грейнджер – умная девочка. Она поможет Гарри. Она докопается до сути второй загадки. Эту умную пешку Дамблдор ещё не использовал в своих играх.
«Скоро мы встретимся, дорогая Ариана, уже очень скоро…» – очередная лимонная долька отправилась в улыбающийся старческий рот…
Гермиона Грейнджер. «Доигралась»Гермиона Грейнджер. «Доигралась»
Зелье Амортенция – самое мощное из всех приворотных снадобий, которые только известны в современном мире.
Гермиона Грейнджер знала определения из учебников просто прекрасно. Это помогало ей иметь хоть какой-то авторитет, зарабатывая баллы для Гриффиндора.
Авторитет – это очень важно, крайне важно. Когда у человека нет авторитета, он должен бояться. Бояться, что его выгонят из волшебной школы, обзовут грязнокровкой или оглушат постыдным Петрификусом в коридоре. Авторитет помогает найти друзей и соратников, которые защитят или хотя бы отомстят. Главное – не говорить самим друзьям о том, что кроме этого от них ничего не требуется.
«В твоей голове витают такие слизеринские мысли… – сказала ей Шляпа на распределении. – Но ты ведь магглорождённая, не так ли? Что ж, тогда… ГРИФФИНДОР!»
Властные защитники нашлись очень скоро – уже на Хэллоуин. Она видела в этом дурное предзнаменование, но оттолкнуть от себя самого Гарри Поттера, известного из многочисленных книжек даже ей, девочке с грязной кровью, не посмела. Рон Уизли был бесплатным приложением – не сказать, что приятным, но и не приносящим особых проблем.
Определить Амортенцию можно по специфическому перламутровому блеску и по тому, что пар завивается характерными спиралями.
В отличие от своих не очень сообразительных друзей, Грейнджер ясно видела, как ловко профессор Дамблдор оплетает Гарри Поттера своими сетями. Поначалу она боялась этого: ей казалось, что так у неё отнимут её защитников, что Дамблдор подпортит ей авторитет. И ещё больше – что директор помешает её собственным играм, благодаря которым Гарри и Рон находятся рядом с ней. И она, естественно, была против действий Дамблдора и первое время начинала пылать праведным гневом, когда господин директор вызывал Гарри на приватный разговор.
Однако через некоторое время она поняла три великие вещи.
Во-первых, совсем не обязательно мешать другим игрокам, если их действия не приносят тебе вреда;
Во-вторых, глупо мешать другим игрокам, если сам можешь получить пользу от их игры;
В-третьих, есть игроки, которых не переиграешь, как бы ни пытался.
Игры Альбуса Дамблдора отвечали всем трём пунктам, и Гермиона постепенно смирилась с ними.
Также отличительным признаком Амортенции является то, что запах этого зелья будет разным, состоящим из наиболее приятных ароматов для каждого человека.
Для Гермионы Грейнджер Амортенция пахла новым пергаментом, свежескошенной травой, маминым печеньем, спелыми яблоками, растущими в саду возле «Норы»… и шампунем Рона.
И было уже поздно поворачивать назад. Защитники превратились в друзей, а потом один из них стал ещё и любимым. И впору стало самой защищать их и вытаскивать из переделок. Как оказалось, в обязанности друга входит немного больше, чем давать списывать домашние работы. Вот так в чётко выстроенной системе и случился сбой.
«Ты заигралась, Грейнджер», – говорила она себе, сидя в палатке посреди очередного леса и буравя взглядом полог, за который выбежал разъярённый Рон. Когда люди начали гибнуть, как мухи? Почему она не заметила, как осунулся и повзрослел лет на двадцать Гарри? И как она допустила, чтобы Рон оставил её одну? Когда чётко выверенная система дала сбой, и вместо «всё хорошо» стало «всё плохо»?
Она сидела в кресле, укрытая пледом, и вытирала ладонью льющиеся из глаз слёзы. И повторяла про себя: «Ты доигралась, Грейнджер… Доигралась…»
Рон Уизли «Старший брат»Рон Уизли «Старший брат»
…Вверх-Вниз…
Качели заставляют его восторженно кричать, и Чарли с Биллом смеются всё громче, и толкают его ещё сильнее, и он взлетает всё выше…
…Вверх-Вниз…
Голос матери, строгий и ласковый одновременно, доносится из кухни и зовёт всех к столу. Рон боится её и одновременно испытывает какое-то странное чувство, которому пока не может подобрать названия. Через несколько лет он узнает, что чувство это – нежность. Но пока это его не тревожит, и он смеётся, когда старшие братья подхватывают его под руки и несут в кухню. Он старается не видеть снисходительно-обеспокоенный взгляд матери и накидывается на сосиски и пюре; он знает, что это – пища богов, потому что самая вкусная. И потому что рядом те, кого он любит.
«Ой-ой-ой, маленький Ронни запачкал носик!» – пропевают в один голос близнецы. Чарли отвешивает каждому по оплеухе. «То, что вы идёте в этом году в школу, ещё не делает вас взрослыми», – говорит он. А близнецы сердито оглядываются на Рона, и на их лицах возникают одинаковые ухмылки. Это лишь означает, что Рону нужно будет проверить постель перед тем, как ложиться спать, – вдруг эти двое опять подсыплют ему чесательный порошок…
…Порошка нет, зато вся его комната от пола до потолка опутана какой-то липкой паутиной. Паутина эта такая же ярко-розовая, как жевательная резинка Друббла, и такая же липкая, как клубничный сироп, который мама подаёт к блинчикам.
Яркие нити в миг оплетают его с ног до головы, и даже волосы покрываются розовым. А Рон стоит посреди комнаты и ничего не может сделать.
Он пытается выпутаться, вырваться из этой паутины, и когда ему это наконец удаётся, он, весь грязный, выходит в коридор. Лестница ведёт только вниз – выше его спальни лишь чердак с сумасшедшим упырём. Ноги слиплись друг с дружкой, и шагать вниз по крутым ступеням очень неудобно.
Комната Перси – заперто. У Перси есть книги, зачем ему ночные гости?
Комната Билла и Чарли – заперто. Он бьёт кулаком в дверь, но Чарли и Билли, наверное, чем-то сильно заняты. Они не могут ему помочь - хватит того, что они носятся с ним днём.
Комната родителей – заперто. Мама и папа крепко спят, им нет никакого дела до их самого младшего сына.
Вдруг тапочек на ноге рвётся, прилипнув подошвой к ступени, и Рон скатывается вниз по лестнице кубарем. Ему больно, но он старается не кричать и не плакать, потому что теперь ни у кого больше не будет просить помощи. Хватит.
Кажется, он сильно расшиб коленку, но это ничего – заживёт. Он с трудом встаёт и пытается подползти к дивану в гостиной. Однако свободное место уже занято – там свернулась калачиком маленькая Джинни.
– Джин? Ты что тут? – он убирает за ухо прядку ярко-рыжих, как у него самого, сестринских волос. Сестрёнка вздрагивает и просыпается.
– Ой, Ронни… Я хотела умыться, но там света нет. А я не дотягиваюсь сама включить…
– Почему же ты не позвала меня?
– Ну, тебе же нет до этого дела… Вы, братья, только шутите и играте…
Рон приоткрывает рот от удивления. Ему казалось, что уж кто-кто, а Джинни – единственная девочка в семье – не испытывает проблем с поддержкой и вниманием.
– Джин, послушай! Знай, если вдруг с тобой что-то случится, если вдруг тебе понадобится помощь, я всегда приду. Просто позови, ладно? Не засыпай на диване, а закричи погромче, и я включу тебе свет везде, где только понадобится! Поняла, Джин?
Сестра вытаращивает на него огромные глаза, на которые, кажется, навернулись слёзы.
– Ох, Ронни!
Она вдруг порывисто обнимает его липкие плечи и утыкается лицом в грудь.
Миссис Уизли не решается будить утром детей, заснувших в обнимку на диване в гостиной; она только накладывает очищающее заклинание, чтобы снять липкие полоски жвачки.
Брат и сестра, самые младшие и одинокие, улыбались во сне.
@темы: ГП, твАрьчество, фики
-
-
27.07.2011 в 13:11И Лили, такая вот она и была! И так она думала. Уверена)
-
-
27.07.2011 в 15:03рада, что тебе понравилось))
-
-
27.07.2011 в 15:15пафосно, но только слегка и явно не в случае Лили.
Так что позволь мне просто любить твои драбблы
-
-
27.07.2011 в 15:19спасибо))
-
-
28.07.2011 в 09:56Только ДамбигеяРон с Джинни такие славные, особенно Рон... Гермиона - ОЧЕНЬ умная девушка. Иной взрослый не способен думать так, как она.
-
-
28.07.2011 в 10:16Гермиона... тоже всегда считала, что она не так проста) в каноне, даже несмотря на то, что она - один из главных персов, она весьма картонная.
как-то так))
-
-
28.07.2011 в 11:54Так было бы очень странно, если бы он цинизмом НЕ обзавёлся
же несмотря на то, что она - один из главных персов, она весьма картонная.как-то так))
Да, Ро как-то мало её прописала. Рону внимание уделила, а Гермионе не очень.
-
-
28.07.2011 в 12:40