дедлайновый наркоман
Название: Выбери, Невилл
Автор: Yellow (...Yellow...)
Бета: **Nimfadora**
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Невилл Лонгботтом/Луна Лавгуд, Невилл Лонгботтом/Ханна Аббот
Категория: гет
Жанр: Romance
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Ханна — тёплая, нежная. Луна — сумасшедшая, свободная. Выбери, Невилл.
Примечание: Написано на Фикатон на Поттер-фанфикш по заявке A little wonder. Корреды выглядят вот так: myfhology.narod.ru/monsters2/images/korredy.gif
читать дальше— Ну и где ты это взяла? — спрашивает Ханна, указывая на книгу, которую держит в руках Луна. Видя какой-то безумный блеск в её глазах, Ханна в очередной раз жалеет, что пригласила Луну выпить с ними чаю после того, как та помогла Невиллу с чем-то там в саду. В последнее время она всё чаще задумывается о том, что далеко не все друзья её парня — уже почти жениха — такие уж умные, хорошие и достойные их с Невиллом внимания. И возможно, им действительно стоит ограничить свой круг общения…
Впрочем, она ничего не имеет против Луны Лавгуд, пока та не раскрывает рот и не начинает вещать что-то про хрюкорылов, масложуев, своих любимых кизляков и прочую несуществующую нечисть. И единственное, чего действительно Ханна не понимает ещё со школы, так это что Луна забыла на Рэйвенкло — ей же прямая дорога в Мунго, честное слово.
— Папа подарил, — тем временем отвечает Луна. — Сказал, что мне уже пора думать о серьёзных вещах, и если я действительно хочу связать свою жизнь с изучением волшебных существ, то мне пора заниматься этим уже сейчас.
— Кхм. А ты не можешь просто… Ну, не знаю… Заниматься разведением единорогов? Или завести ферму нюхлеров — говорят, выгодное дело. А то это как-то… Не очень серьёзно, верно?
Она делает ударение на последнем слове и вопрошающе смотрит на Невилла. Тот сидит красный, как свежий томат с грядки, и старается спрятаться за большой пузатой кружкой с чаем.
— Вполне серьёзно, — пожимает плечами Луна. — Корреды, например, очень интересные. И знаешь, их упоминают в книгах, и есть десятки доказательств того, что они и правда существуют. Если, конечно, именно это для тебя имеет значение.
Ханна и Луна спорят в такой манере достаточно часто. Невилла это раздражает, точнее, его раздражает отношение Ханны, которая, кажется, решила всех учить жизни. И если его она может ей учить столько, сколько вздумается, то на Луну она не имеет никаких прав. В конце концов, каждый выбирает тот путь, который ему больше нравится. «Придира» после войны набрала популярность, так и оставшись единственным свободным изданием во всей Британии — тот злосчастный номер с «Нежелательным лицом №1» свет так и не увидел. А значит, финансовых проблем у Луны не будет, по крайней мере, в ближайшее время. Так почему бы ей не заняться изучение магических существ, даже пусть тех, чьё существование не доказано? Пока не доказано.
Впрочем, Невилл, несмотря на раздражение и даже злость, практически никогда не высказывает Ханне собственную точку зрения по одной единственной причине — весь женский пол (и заодно профессор Снейп, точнее, воспоминания о нём) по-прежнему вызывает желание смутиться, покраснеть и куда-нибудь спрятаться, а потому он просто не может себя пересилить и поспорить с Ханной. Впрочем, как и с Луной. А также с Гермионой, Джинни, бабушкой, миссис Уизли и всеми теми дамами, женщинами, девушками и девочками, которые имеются в его окружении.
Возможно, именно поэтому (а может быть, по какой-то другой неведомой причине) его реакция на последующий радостный выкрик Луны выходит совершенно предсказуемой.
— Кстати, я хочу позвать вас поехать со мной в мою первую экспедицию! — восклицает Луна.
А Невилл глупо улыбается, краснеет ещё больше, чем раньше, и кивает, совершенно при этом не задумываясь. Стон Ханны и то, как она то ли испуганно, то ли устало прикрывает глаза ладонью, он замечает только после этого. Да и то предпочитает игнорировать.
Сияющая же, как новенький кнат, Луна подбегает к нему, целует в щёчку и уносится к камину с криком: «Пойду, обрадую папу!»
Луна — сумасшедшая и свободная, как ветер в голове. Ханна — тёплая и нежная, как домашний очаг.
Выбери, Невилл.
Он тяжело вздыхает и сокрушённо плетётся мыть посуду, надеясь, что Ханна не устроит ему скандал.
* * *
— Да кто они такие — эти твои корреды? — спрашивает Невилл, щурясь от яркого солнца, бьющего прямо в глаза.
— Существа такие, — глубокомысленно отвечает Луна, срывая длинную травинку. — Они, знаешь… Некоторые говорят, что они страшные, а мне нравятся.
Они лежат на лугу недалеко от дома Невилла. Прямо на расстеленных на земле мантиях, и Лонгботтом даже сквозь тонкую ткань чувствует, какая горячая под ними земля. В волосах Луны запутываются солнечные зайчики, и Невиллу хочется потянуться и провести пальцами по макушке Луны. Он представляет, как смотрит на них двоих в окно Ханна, и ничего не делает, только еле слышно вздыхает.
— Иногда мне кажется, — мечтательно говорит Луна, — что люди по большей части глупые и недальновидные. Почему они не верят в то, что ещё не доказано? Ведь если бы никто ни во что не верил, мы бы так и застряли где-нибудь в Средневековье, ты так не думаешь?
Невилл давно знает эту особенность своей подруги — говорить умные, нередко почти гениальные вещи с таким видом, будто она рассуждает о погоде. Невилл знает, что она бывает такой очень часто. Но почему-то — только при нём, ни при ком больше.
— Да, наверное, — отвечает он, зная, что ответ его для Луны не так уж важен.
— Ты меня понимаешь, — вздыхает Лавгуд. — Наверное, только ты и понимаешь.
На улице душно, солнечные зайчики путаются в волосах Луны, чтобы потом разбежаться в разные стороны.
— Так вы поедете со мной в экспедицию?
— Вряд ли Ханна согласиться, — морщится Невилл.
— А ты? Ты согласишься? Ты поедешь? — она смотрит обезоруживающе, и Невилл ничего не может поделать под этим взглядом. Только кивает — быстро, боясь передумать и остановить себя. Боясь вспомнить о том, что Ханна смотрит на них из окна кухни.
— Конечно, поеду. Ты же без меня пропадёшь.
Луна улыбается и отводит взгляд. И машет рукой, мол, о чём ты, я сама могу постоять за себя. Но они оба знают, что Невилл говорит правду.
* * *
У Луны в руках маленький рюкзачок, серый и невзрачный, на котором болтается брелок в виде большой фиолетовой луковицы. Она замечает, как Невилл смотрит на брелок, и серьёзно отвечает:
— Отгоняет несчастье. Ни один фэйри не сможет до нас добраться, пока у нас есть волшебная луковица.
Невилл кивает и не менее серьёзно отвечает:
— Тогда я спокоен за нас.
Он думает: Мерлин, какая же она сумасшедшая, эта странная Лавгуд. Какая же она сумасшедшая, и каким сумасшедшим она делает меня. Невилл думает: Мерлин, что я делаю здесь — в джинсах и футболке, впервые сняв поднадоевшую мантию — Ханна любит мантии и говорит, что Невилл выглядит в них серьёзнее и внушительнее. Ханна целует его каждое утро, когда он уходит из дому, направляясь в Министерство на работу, и Ханне абсолютно всё равно, что Невилл ненавидит Министерство с той самой ночи, когда они отбивались там от толпы Упивающихся, спасали пророчество, да так и не спасли. С той самой ночи, когда Луна стояла рядом и сражалась, а Ханна спала спокойно в спальне, прячась от надвигающейся войны за пологом кровати.
Луна улыбается, заглядывая ему в лицо, и ещё сильнее раскрывает глаза, как будто старается запомнить каждую чёрточку его лица.
— Ты милый, — говорит она, — когда думаешь обо мне.
У Невилла пересыхает во рту, но взгляд от лица Луны он отвести всё равно не может. Голос отказывает, из горла вырываются только какие-то странные хрипы, и Невилл прочищает его.
— Так куда мы теперь? — спрашивает он, стараясь справиться со смущением.
— В Корнуолл, — уверенно заявляет Луна. — Давай найдём этих самых корредов.
— Давай, — отвечает Невилл и берёт Луна за руку. Ладошка у неё тёплая и мягкая, и Невилл почти не чувствует неприятных ощущений, какие обычно возникают при аппарации. Потому что у Луны тёплая ладошка.
* * *
Невилл лежит на земле в тени высоких деревьев. Вокруг — чаща, и порой ему даже страшно заглядывать туда, под сень многовековых дубов и клёнов, где царит лесной сумрак. Луна разжигает костёр, зачем-то стараясь сделать это без помощи волшебства. И на логичный вопрос Невилла, почему она не возьмёт палочку, Луна прикладывает к его губам палец и шепчет:
— Не спугни их, Невилл. Не спугни. Не надо волшебства.
Она странная, думает Невилл, до чего странная эта Лавгуд. Когда спутанные волосы начинают настырно лезть ей в глаза, она закалывает их палочкой, будто только для этого и делают волшебные палочки — чтобы Лавгуд закалывала ими свои длинные белобрысые волосы. Сухие ветви под её пальчиками трещат, когда она их ломает, но никак не хотят разгораться, и Невилл спрашивает:
— А зачем нам вообще костёр?
И когда Луна пожимает плечами, только хмыкает и берёт в руки тяжёлый фолиант, тот самый, с которым Лавгуд как-то пришла к ним домой. Кажется, что это было давным-давно, в прошлой жизни — до решения Невилла, до злости Ханны, до этого невероятного сюрреалистичного похода, который Луна всё ещё называет экспедицией. Невилл понимает, что на такое способна только она — Лунатичка Лавгуд, сумасшедшая и свободная, и, Мерлин Великий, кто бы знал, как хочется Невиллу всегда, всю свою оставшуюся жизнь вот так вот срываться в экспедиции, лежать на опушке корнуоллского леса, наблюдая, как рядом Луна сосредоточенно трёт сухие ветви друг о дружку, а потом вдруг разжимает ладони, смотрит на них и начинает заливисто смеяться. И падает рядом с Невиллом, больно ударяясь макушкой в его живот, и смотрит в небо, и смеётся, смеётся.
— Как сложно с этими кострами, — заявляет деловито, не переставая улыбаться. И Невилл только хмыкает. — Какие всемогущие, должно быть, эти магглы, если могут разводить огонь без магии.
И в этом выражении есть что-то странное, но правильное — как и во всех умозаключениях Луны.
— Просто у них больше опыта, — говорит Невилл, успокаивающе гладя её по голове, запутываясь пальцами в волосах, почти как солнечные зайчики. Ему и хочется стать солнечным зайчиком — чтобы жить рядом с Луной и ни о чём не думать. — Когда-нибудь и у тебя получится.
— Да, — безропотно соглашается Луна, и они лежат молча, думая каждый о своём.
Потом Луна всё-таки встаёт и возвращается к костру, а Невилл открывает фолиант в том самом месте, где Луна оставила закладку. И читает про корредов, на поиски которых они и отправились в экспедицию. Вот только засыпает примерно на пятой строке нудного старинного текста. Потому что — он признаётся в этом перед самим собой, но больше никому, наверное, никогда не скажет — никакие корреды его на самом деле абсолютно не интересуют.
А просыпается через пару часов, чувствуя, как кто-то тонкими пальчиками гладит его по голове. И понимает, что голова его лежит на коленях Луны. И видит, как ложатся на всё вокруг вечерние сумерки и как отбрасывает на землю свои отблески разожжённый костёр.
— Всё-таки воспользовалась палочкой, — шепчет Луна. — Надеюсь, они не обидятся.
Невилл не знает точно, кто именно должен обидеться на Луну — да и возможно ли это вообще, на неё обижаться. Он только кивает и тоже шепчет в ответ:
— Уверен, они поймут.
Лицо Луны в сумерках, кажется, светится каким-то потусторонним светом, и Невилл смотрит на неё снизу вверх, всё ещё чувствуя, как она поглаживает его по голове. Желание поцеловать Луну, когда она такая, просто нестерпимо, и он тяжело сглатывает образовавшийся в горле комок, боясь этого желания. Потому что у него Ханна — его почти невеста, с которой они живут в одном доме и вполне сносно друг друга терпят. И он даже признаётся ей в любви — иногда, когда они сидят по вечерам у камина вдвоём. Но Ханну никогда не хочется целовать — вот так, до дрожи в коленях.
— Их нельзя пугать, — продолжает шептать Луна, не замечая его состояния.
— Почему? — спрашивает Невилл, чувствуя, что голос скоро совсем его предаст, исчезнет, как на первом курсе на уроках Зельеварения.
— Потому что, если ты будешь их злить или мешать им веселиться, они будут тебе мстить.
— И как же они будут это делать?
— Из достоверных источников известно, что тогда жёны обидчиков будут рожать детей, похожих на соседских мужчин.
— Ужасная месть, — шепчет Невилл и переводит взгляд на губы Луны.
— Я тоже так думаю.
И вдруг она поднимается, бережно положив голову Невилла обратно на сложенную куртку, подбегает к костру и ни с того ни с сего начинает кружиться рядом, и волосы её, уже не скреплённые палочкой, развеваются, притягивая взгляд.
— Они любят танцевать, Невилл, как же они любят танцевать! — восклицает Луна, размахивая руками. — И я тоже люблю танцевать, так люблю, ох, ты бы только знал!
Он смотрит на неё и не может оторваться. И понимает, что готов смотреть на неё всегда, каждую минуту своей жизни. На то, как она танцует, размахивая руками. На то, как развеваются её волосы. И ещё понимает, что, наверное, сам больше всего на свете любит именно эти самые спутанные волосы, и её тонкую фигурку, и ужасные браслеты на хрупких запястьях, и солнечных зайчиков, и звонкий смех, и задумчивую улыбку, и эту непосредственность.
И потому в тот момент, когда в кустах рядом с ним загораются два маленьких красных глаза, душа его уходит в пятки. Он просто выхватывает палочку и выкрикивает «Ступефай!», потому что защитить Луну от всех напастей — главное, что он может сделать. Потому что всё, что он делал «геройского» в своей жизни, он делал только рядом с Луной. Ради Луны. Ради своей любимой Луны.
* * *
— Знаешь, зря ты это сделал, — голос у неё какой-то тусклый и потухший, и взгляд точно такой же.
— Я знаю, — отвечает Невилл, наблюдая за тем, как Луна держит на руках непонятное существо, поглаживая подушечками пальцев его впалые щёки. У существа на руках кошачьи когти, а вместо ног — копыта.
Существо открывает глаза и смотрит в упор прямо на него. Под этим взглядом Невиллу становится по-настоящему страшно, и он еле сдерживает предательскую дрожь.
— Скажите, вы сильно обиделись? — деловито спрашивает у существа Луна, и Невилл опять не может поверить во всё происходящее — оно упорно кажется ему сюрреалистичным.
— Сильно, — скрипучим голосом отвечает существо, переводя на неё взгляд.
— Зато вы и правда существуете, — невпопад отвечает Луна. Существо хмыкает. — Не мстите Невиллу, пожалуйста. Он хороший, взгляните, какой хороший. Это я виновата, он меня защитить хотел.
Существо снова прожигает Невилла взглядом своих красных глаз.
— Я подумаю, — сообщает оно.
— Скажите, а где вы живёте? Может быть, мы смогли бы зайти к вам в гости на чай?
Невилл со стоном падает на землю, пряча лицо в ладонях. Сумасшедшая, думает он, какая же эта Лавгуд сумасшедшая. И на кой чёрт он согласился на эту экспедицию? Сидел бы себе дома, с Ханной.
— Твой друг не очень хочет ко мне на чай, — сообщает существо Луне. — А я не слишком люблю людей, чтобы приглашать их к себе. Тем более, людей, которые колдуют на меня. Я, знаете ли, тоже волшебством владею.
— Не злитесь, — говорит Луна. — Невилл и правда хороший.
— Но к себе домой я вас всё равно не приглашу.
Луна тяжело вздыхает. Невилл видит, как существо встаёт и отряхивает грязь с коленок.
Больше всего сейчас хочется, чтобы всё это было страшным сном, думает Невилл. А существо вдруг смотрит на него и говорит:
— Сделай правильный выбор. От него зависит вся твоя жизнь.
Потом оно щёлкает пальцами и исчезает. Поляну окутывает неуютная тишина.
— Знаешь, корреды могут предсказывать будущее, — сообщает через время Луна.
— Я всё испортил, да? — в свою очередь спрашивает Невилл.
— Нет, что ты, нет, конечно, — отвечает она, но он отчётливо слышит в её голосе досаду. — Всё хорошо, правда.
Она подтягивает к себе колени и обхватывает их руками. Невилл борется с желанием пододвинуться к ней и обнять со всей силы.
— Наверное, пора домой, — вместо этого говорит он. — Не очень-то у нас удачная вышла экспедиция.
— Да, наверное, пора, — безжизненно отвечает Луна.
В костре догорают последние головёшки. В чаще сгущается сумрак. Невилл точно знает, что больше никогда в своей жизни не увидит ни одного корреда. И осознание того, что это приносит ему только облегчение, почему-то неприятно скребётся где-то в душе.
Он встаёт с земли и отряхивается от налипших травинок. Он не смотрит на Луну.
* * *
— Ну и как экспедиция? — саркастично интересуется Ханна, когда Невилл появляется на пороге. Луна даже не захотела, чтобы он провожал её до дому, и от этого стало ещё более обидно — за собственную никчёмность.
— Нормально, — отвечает он.
— Нашли этих… Как их там.
— Нашли.
— И как они?
Невилл машет рукой и молча поднимается в спальню.
И когда она ложится рядом — тёплая, нежная — Невилл понимает, что его место рядом с ней, а не в ночной чаще леса. И что он не создан для того, чтобы отправляться в странные экспедиции на поиски странных существ. А Луна... Луна обязательно найдёт себе кого-нибудь, кто будет так же любить всё неизведанное и неизученное, всё недоказанное и такое для неё важное. И кто не будет относиться ко всем её идеям, как к детским сказкам, двулично говоря ей в лицо, что верит и даже, наверное, любит.
Просто всё дело в том, что время подвигов закончилось, думает Невилл. А раз так, то рядом с Луной ему не место. Потому что только рядом с ней он совершает подвиги.
Просто дело в том, что он никогда не любил странных магических существ. Он любил только Луну.
Ханна — тёплая, нежная. Луна — сумасшедшая, свободная.
Выбери, Невилл.
И Невилл выбирает.
Автор: Yellow (...Yellow...)
Бета: **Nimfadora**
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Невилл Лонгботтом/Луна Лавгуд, Невилл Лонгботтом/Ханна Аббот
Категория: гет
Жанр: Romance
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Ханна — тёплая, нежная. Луна — сумасшедшая, свободная. Выбери, Невилл.
Примечание: Написано на Фикатон на Поттер-фанфикш по заявке A little wonder. Корреды выглядят вот так: myfhology.narod.ru/monsters2/images/korredy.gif
читать дальше— Ну и где ты это взяла? — спрашивает Ханна, указывая на книгу, которую держит в руках Луна. Видя какой-то безумный блеск в её глазах, Ханна в очередной раз жалеет, что пригласила Луну выпить с ними чаю после того, как та помогла Невиллу с чем-то там в саду. В последнее время она всё чаще задумывается о том, что далеко не все друзья её парня — уже почти жениха — такие уж умные, хорошие и достойные их с Невиллом внимания. И возможно, им действительно стоит ограничить свой круг общения…
Впрочем, она ничего не имеет против Луны Лавгуд, пока та не раскрывает рот и не начинает вещать что-то про хрюкорылов, масложуев, своих любимых кизляков и прочую несуществующую нечисть. И единственное, чего действительно Ханна не понимает ещё со школы, так это что Луна забыла на Рэйвенкло — ей же прямая дорога в Мунго, честное слово.
— Папа подарил, — тем временем отвечает Луна. — Сказал, что мне уже пора думать о серьёзных вещах, и если я действительно хочу связать свою жизнь с изучением волшебных существ, то мне пора заниматься этим уже сейчас.
— Кхм. А ты не можешь просто… Ну, не знаю… Заниматься разведением единорогов? Или завести ферму нюхлеров — говорят, выгодное дело. А то это как-то… Не очень серьёзно, верно?
Она делает ударение на последнем слове и вопрошающе смотрит на Невилла. Тот сидит красный, как свежий томат с грядки, и старается спрятаться за большой пузатой кружкой с чаем.
— Вполне серьёзно, — пожимает плечами Луна. — Корреды, например, очень интересные. И знаешь, их упоминают в книгах, и есть десятки доказательств того, что они и правда существуют. Если, конечно, именно это для тебя имеет значение.
Ханна и Луна спорят в такой манере достаточно часто. Невилла это раздражает, точнее, его раздражает отношение Ханны, которая, кажется, решила всех учить жизни. И если его она может ей учить столько, сколько вздумается, то на Луну она не имеет никаких прав. В конце концов, каждый выбирает тот путь, который ему больше нравится. «Придира» после войны набрала популярность, так и оставшись единственным свободным изданием во всей Британии — тот злосчастный номер с «Нежелательным лицом №1» свет так и не увидел. А значит, финансовых проблем у Луны не будет, по крайней мере, в ближайшее время. Так почему бы ей не заняться изучение магических существ, даже пусть тех, чьё существование не доказано? Пока не доказано.
Впрочем, Невилл, несмотря на раздражение и даже злость, практически никогда не высказывает Ханне собственную точку зрения по одной единственной причине — весь женский пол (и заодно профессор Снейп, точнее, воспоминания о нём) по-прежнему вызывает желание смутиться, покраснеть и куда-нибудь спрятаться, а потому он просто не может себя пересилить и поспорить с Ханной. Впрочем, как и с Луной. А также с Гермионой, Джинни, бабушкой, миссис Уизли и всеми теми дамами, женщинами, девушками и девочками, которые имеются в его окружении.
Возможно, именно поэтому (а может быть, по какой-то другой неведомой причине) его реакция на последующий радостный выкрик Луны выходит совершенно предсказуемой.
— Кстати, я хочу позвать вас поехать со мной в мою первую экспедицию! — восклицает Луна.
А Невилл глупо улыбается, краснеет ещё больше, чем раньше, и кивает, совершенно при этом не задумываясь. Стон Ханны и то, как она то ли испуганно, то ли устало прикрывает глаза ладонью, он замечает только после этого. Да и то предпочитает игнорировать.
Сияющая же, как новенький кнат, Луна подбегает к нему, целует в щёчку и уносится к камину с криком: «Пойду, обрадую папу!»
Луна — сумасшедшая и свободная, как ветер в голове. Ханна — тёплая и нежная, как домашний очаг.
Выбери, Невилл.
Он тяжело вздыхает и сокрушённо плетётся мыть посуду, надеясь, что Ханна не устроит ему скандал.
* * *
— Да кто они такие — эти твои корреды? — спрашивает Невилл, щурясь от яркого солнца, бьющего прямо в глаза.
— Существа такие, — глубокомысленно отвечает Луна, срывая длинную травинку. — Они, знаешь… Некоторые говорят, что они страшные, а мне нравятся.
Они лежат на лугу недалеко от дома Невилла. Прямо на расстеленных на земле мантиях, и Лонгботтом даже сквозь тонкую ткань чувствует, какая горячая под ними земля. В волосах Луны запутываются солнечные зайчики, и Невиллу хочется потянуться и провести пальцами по макушке Луны. Он представляет, как смотрит на них двоих в окно Ханна, и ничего не делает, только еле слышно вздыхает.
— Иногда мне кажется, — мечтательно говорит Луна, — что люди по большей части глупые и недальновидные. Почему они не верят в то, что ещё не доказано? Ведь если бы никто ни во что не верил, мы бы так и застряли где-нибудь в Средневековье, ты так не думаешь?
Невилл давно знает эту особенность своей подруги — говорить умные, нередко почти гениальные вещи с таким видом, будто она рассуждает о погоде. Невилл знает, что она бывает такой очень часто. Но почему-то — только при нём, ни при ком больше.
— Да, наверное, — отвечает он, зная, что ответ его для Луны не так уж важен.
— Ты меня понимаешь, — вздыхает Лавгуд. — Наверное, только ты и понимаешь.
На улице душно, солнечные зайчики путаются в волосах Луны, чтобы потом разбежаться в разные стороны.
— Так вы поедете со мной в экспедицию?
— Вряд ли Ханна согласиться, — морщится Невилл.
— А ты? Ты согласишься? Ты поедешь? — она смотрит обезоруживающе, и Невилл ничего не может поделать под этим взглядом. Только кивает — быстро, боясь передумать и остановить себя. Боясь вспомнить о том, что Ханна смотрит на них из окна кухни.
— Конечно, поеду. Ты же без меня пропадёшь.
Луна улыбается и отводит взгляд. И машет рукой, мол, о чём ты, я сама могу постоять за себя. Но они оба знают, что Невилл говорит правду.
* * *
У Луны в руках маленький рюкзачок, серый и невзрачный, на котором болтается брелок в виде большой фиолетовой луковицы. Она замечает, как Невилл смотрит на брелок, и серьёзно отвечает:
— Отгоняет несчастье. Ни один фэйри не сможет до нас добраться, пока у нас есть волшебная луковица.
Невилл кивает и не менее серьёзно отвечает:
— Тогда я спокоен за нас.
Он думает: Мерлин, какая же она сумасшедшая, эта странная Лавгуд. Какая же она сумасшедшая, и каким сумасшедшим она делает меня. Невилл думает: Мерлин, что я делаю здесь — в джинсах и футболке, впервые сняв поднадоевшую мантию — Ханна любит мантии и говорит, что Невилл выглядит в них серьёзнее и внушительнее. Ханна целует его каждое утро, когда он уходит из дому, направляясь в Министерство на работу, и Ханне абсолютно всё равно, что Невилл ненавидит Министерство с той самой ночи, когда они отбивались там от толпы Упивающихся, спасали пророчество, да так и не спасли. С той самой ночи, когда Луна стояла рядом и сражалась, а Ханна спала спокойно в спальне, прячась от надвигающейся войны за пологом кровати.
Луна улыбается, заглядывая ему в лицо, и ещё сильнее раскрывает глаза, как будто старается запомнить каждую чёрточку его лица.
— Ты милый, — говорит она, — когда думаешь обо мне.
У Невилла пересыхает во рту, но взгляд от лица Луны он отвести всё равно не может. Голос отказывает, из горла вырываются только какие-то странные хрипы, и Невилл прочищает его.
— Так куда мы теперь? — спрашивает он, стараясь справиться со смущением.
— В Корнуолл, — уверенно заявляет Луна. — Давай найдём этих самых корредов.
— Давай, — отвечает Невилл и берёт Луна за руку. Ладошка у неё тёплая и мягкая, и Невилл почти не чувствует неприятных ощущений, какие обычно возникают при аппарации. Потому что у Луны тёплая ладошка.
* * *
Невилл лежит на земле в тени высоких деревьев. Вокруг — чаща, и порой ему даже страшно заглядывать туда, под сень многовековых дубов и клёнов, где царит лесной сумрак. Луна разжигает костёр, зачем-то стараясь сделать это без помощи волшебства. И на логичный вопрос Невилла, почему она не возьмёт палочку, Луна прикладывает к его губам палец и шепчет:
— Не спугни их, Невилл. Не спугни. Не надо волшебства.
Она странная, думает Невилл, до чего странная эта Лавгуд. Когда спутанные волосы начинают настырно лезть ей в глаза, она закалывает их палочкой, будто только для этого и делают волшебные палочки — чтобы Лавгуд закалывала ими свои длинные белобрысые волосы. Сухие ветви под её пальчиками трещат, когда она их ломает, но никак не хотят разгораться, и Невилл спрашивает:
— А зачем нам вообще костёр?
И когда Луна пожимает плечами, только хмыкает и берёт в руки тяжёлый фолиант, тот самый, с которым Лавгуд как-то пришла к ним домой. Кажется, что это было давным-давно, в прошлой жизни — до решения Невилла, до злости Ханны, до этого невероятного сюрреалистичного похода, который Луна всё ещё называет экспедицией. Невилл понимает, что на такое способна только она — Лунатичка Лавгуд, сумасшедшая и свободная, и, Мерлин Великий, кто бы знал, как хочется Невиллу всегда, всю свою оставшуюся жизнь вот так вот срываться в экспедиции, лежать на опушке корнуоллского леса, наблюдая, как рядом Луна сосредоточенно трёт сухие ветви друг о дружку, а потом вдруг разжимает ладони, смотрит на них и начинает заливисто смеяться. И падает рядом с Невиллом, больно ударяясь макушкой в его живот, и смотрит в небо, и смеётся, смеётся.
— Как сложно с этими кострами, — заявляет деловито, не переставая улыбаться. И Невилл только хмыкает. — Какие всемогущие, должно быть, эти магглы, если могут разводить огонь без магии.
И в этом выражении есть что-то странное, но правильное — как и во всех умозаключениях Луны.
— Просто у них больше опыта, — говорит Невилл, успокаивающе гладя её по голове, запутываясь пальцами в волосах, почти как солнечные зайчики. Ему и хочется стать солнечным зайчиком — чтобы жить рядом с Луной и ни о чём не думать. — Когда-нибудь и у тебя получится.
— Да, — безропотно соглашается Луна, и они лежат молча, думая каждый о своём.
Потом Луна всё-таки встаёт и возвращается к костру, а Невилл открывает фолиант в том самом месте, где Луна оставила закладку. И читает про корредов, на поиски которых они и отправились в экспедицию. Вот только засыпает примерно на пятой строке нудного старинного текста. Потому что — он признаётся в этом перед самим собой, но больше никому, наверное, никогда не скажет — никакие корреды его на самом деле абсолютно не интересуют.
А просыпается через пару часов, чувствуя, как кто-то тонкими пальчиками гладит его по голове. И понимает, что голова его лежит на коленях Луны. И видит, как ложатся на всё вокруг вечерние сумерки и как отбрасывает на землю свои отблески разожжённый костёр.
— Всё-таки воспользовалась палочкой, — шепчет Луна. — Надеюсь, они не обидятся.
Невилл не знает точно, кто именно должен обидеться на Луну — да и возможно ли это вообще, на неё обижаться. Он только кивает и тоже шепчет в ответ:
— Уверен, они поймут.
Лицо Луны в сумерках, кажется, светится каким-то потусторонним светом, и Невилл смотрит на неё снизу вверх, всё ещё чувствуя, как она поглаживает его по голове. Желание поцеловать Луну, когда она такая, просто нестерпимо, и он тяжело сглатывает образовавшийся в горле комок, боясь этого желания. Потому что у него Ханна — его почти невеста, с которой они живут в одном доме и вполне сносно друг друга терпят. И он даже признаётся ей в любви — иногда, когда они сидят по вечерам у камина вдвоём. Но Ханну никогда не хочется целовать — вот так, до дрожи в коленях.
— Их нельзя пугать, — продолжает шептать Луна, не замечая его состояния.
— Почему? — спрашивает Невилл, чувствуя, что голос скоро совсем его предаст, исчезнет, как на первом курсе на уроках Зельеварения.
— Потому что, если ты будешь их злить или мешать им веселиться, они будут тебе мстить.
— И как же они будут это делать?
— Из достоверных источников известно, что тогда жёны обидчиков будут рожать детей, похожих на соседских мужчин.
— Ужасная месть, — шепчет Невилл и переводит взгляд на губы Луны.
— Я тоже так думаю.
И вдруг она поднимается, бережно положив голову Невилла обратно на сложенную куртку, подбегает к костру и ни с того ни с сего начинает кружиться рядом, и волосы её, уже не скреплённые палочкой, развеваются, притягивая взгляд.
— Они любят танцевать, Невилл, как же они любят танцевать! — восклицает Луна, размахивая руками. — И я тоже люблю танцевать, так люблю, ох, ты бы только знал!
Он смотрит на неё и не может оторваться. И понимает, что готов смотреть на неё всегда, каждую минуту своей жизни. На то, как она танцует, размахивая руками. На то, как развеваются её волосы. И ещё понимает, что, наверное, сам больше всего на свете любит именно эти самые спутанные волосы, и её тонкую фигурку, и ужасные браслеты на хрупких запястьях, и солнечных зайчиков, и звонкий смех, и задумчивую улыбку, и эту непосредственность.
И потому в тот момент, когда в кустах рядом с ним загораются два маленьких красных глаза, душа его уходит в пятки. Он просто выхватывает палочку и выкрикивает «Ступефай!», потому что защитить Луну от всех напастей — главное, что он может сделать. Потому что всё, что он делал «геройского» в своей жизни, он делал только рядом с Луной. Ради Луны. Ради своей любимой Луны.
* * *
— Знаешь, зря ты это сделал, — голос у неё какой-то тусклый и потухший, и взгляд точно такой же.
— Я знаю, — отвечает Невилл, наблюдая за тем, как Луна держит на руках непонятное существо, поглаживая подушечками пальцев его впалые щёки. У существа на руках кошачьи когти, а вместо ног — копыта.
Существо открывает глаза и смотрит в упор прямо на него. Под этим взглядом Невиллу становится по-настоящему страшно, и он еле сдерживает предательскую дрожь.
— Скажите, вы сильно обиделись? — деловито спрашивает у существа Луна, и Невилл опять не может поверить во всё происходящее — оно упорно кажется ему сюрреалистичным.
— Сильно, — скрипучим голосом отвечает существо, переводя на неё взгляд.
— Зато вы и правда существуете, — невпопад отвечает Луна. Существо хмыкает. — Не мстите Невиллу, пожалуйста. Он хороший, взгляните, какой хороший. Это я виновата, он меня защитить хотел.
Существо снова прожигает Невилла взглядом своих красных глаз.
— Я подумаю, — сообщает оно.
— Скажите, а где вы живёте? Может быть, мы смогли бы зайти к вам в гости на чай?
Невилл со стоном падает на землю, пряча лицо в ладонях. Сумасшедшая, думает он, какая же эта Лавгуд сумасшедшая. И на кой чёрт он согласился на эту экспедицию? Сидел бы себе дома, с Ханной.
— Твой друг не очень хочет ко мне на чай, — сообщает существо Луне. — А я не слишком люблю людей, чтобы приглашать их к себе. Тем более, людей, которые колдуют на меня. Я, знаете ли, тоже волшебством владею.
— Не злитесь, — говорит Луна. — Невилл и правда хороший.
— Но к себе домой я вас всё равно не приглашу.
Луна тяжело вздыхает. Невилл видит, как существо встаёт и отряхивает грязь с коленок.
Больше всего сейчас хочется, чтобы всё это было страшным сном, думает Невилл. А существо вдруг смотрит на него и говорит:
— Сделай правильный выбор. От него зависит вся твоя жизнь.
Потом оно щёлкает пальцами и исчезает. Поляну окутывает неуютная тишина.
— Знаешь, корреды могут предсказывать будущее, — сообщает через время Луна.
— Я всё испортил, да? — в свою очередь спрашивает Невилл.
— Нет, что ты, нет, конечно, — отвечает она, но он отчётливо слышит в её голосе досаду. — Всё хорошо, правда.
Она подтягивает к себе колени и обхватывает их руками. Невилл борется с желанием пододвинуться к ней и обнять со всей силы.
— Наверное, пора домой, — вместо этого говорит он. — Не очень-то у нас удачная вышла экспедиция.
— Да, наверное, пора, — безжизненно отвечает Луна.
В костре догорают последние головёшки. В чаще сгущается сумрак. Невилл точно знает, что больше никогда в своей жизни не увидит ни одного корреда. И осознание того, что это приносит ему только облегчение, почему-то неприятно скребётся где-то в душе.
Он встаёт с земли и отряхивается от налипших травинок. Он не смотрит на Луну.
* * *
— Ну и как экспедиция? — саркастично интересуется Ханна, когда Невилл появляется на пороге. Луна даже не захотела, чтобы он провожал её до дому, и от этого стало ещё более обидно — за собственную никчёмность.
— Нормально, — отвечает он.
— Нашли этих… Как их там.
— Нашли.
— И как они?
Невилл машет рукой и молча поднимается в спальню.
И когда она ложится рядом — тёплая, нежная — Невилл понимает, что его место рядом с ней, а не в ночной чаще леса. И что он не создан для того, чтобы отправляться в странные экспедиции на поиски странных существ. А Луна... Луна обязательно найдёт себе кого-нибудь, кто будет так же любить всё неизведанное и неизученное, всё недоказанное и такое для неё важное. И кто не будет относиться ко всем её идеям, как к детским сказкам, двулично говоря ей в лицо, что верит и даже, наверное, любит.
Просто всё дело в том, что время подвигов закончилось, думает Невилл. А раз так, то рядом с Луной ему не место. Потому что только рядом с ней он совершает подвиги.
Просто дело в том, что он никогда не любил странных магических существ. Он любил только Луну.
Ханна — тёплая, нежная. Луна — сумасшедшая, свободная.
Выбери, Невилл.
И Невилл выбирает.
@темы: ГП, твАрьчество, фики
красивый фик, с чертами сказки - про Луну, наверное, сложно написать иначе)
такой концовки, если честно, ожидала, и как ни странно, сейчас мне она кажется правильной.
ну да, я тоже думаю, что такая концовка логична. я же тот ещё канонист, и имхо, Невилл выбрал Ханну исключительно поэтому - не мог он любить её больше, чем Луну)
Добро пожаловать в захватывающий мир авиаторов! Aviator – это увлекательная игра, которая позволит вам окунуться в атмосферу боевых действий на небе. Необычные графика и захватывающий сюжет сделают ваше путешествие по воздуху неповторимым.
Наслаждайтесь азартом с игрой Aviator Spribe казино играть с друзьями и погружайтесь в азартное приключение!
Aviator игра позволит вам почувствовать себя настоящим пилотом. Вам предстоит совершить невероятные маневры, выполнять сложные задания и сражаться с противниками. Улучшайте свой самолет, чтобы быть готовым к любым ситуациям и становиться настоящим мастером.
Основные особенности Aviator краш игры:
1. Реалистичная графика и физика – благодаря передовой графике и реалистичной физике вы почувствуете себя настоящим пилотом.
2. Разнообразные режимы игры и миссии – в Aviator краш игре вы сможете выбрать различные режимы игры, такие как гонки, симулятор полетов и захватывающие воздушные бои. Кроме того, каждая миссия будет предлагать свои собственные вызовы и задачи.
3. Улучшение и модернизация самолетов – в игре доступны различные модели самолетов, которые можно покупать и улучшать. Вы сможете устанавливать новое оборудование, улучшать двигательность и мощность своего самолета, а также выбирать различные варианты окраски и декорации.
Aviator краш игра – это возможность испытать себя в роли авиатора и преодолеть все сложности и опасности воздушного пространства. Почувствуйте настоящую свободу и адреналин в Aviator краш игре онлайн!
Играйте в «Авиатор» в онлайн-казино Pin-Up
Aviator краш игра онлайн предлагает увлекательную и захватывающую игровую атмосферу, где вы становитесь настоящим авиатором и сражаетесь с самыми опасными искусственными интеллектами.
В этой игре вы должны показать свое мастерство и смекалку, чтобы преодолеть сложности многочисленных локаций и уровней. Вам предстоит собирать бонусы, уклоняться от препятствий и сражаться с врагами, используя свои навыки пилотирования и стрельбы.
Каждый уровень игры Aviator краш имеет свою уникальную атмосферу и задачи. Будьте готовы к неожиданностям, так как вас ждут захватывающие повороты сюжета и сложные испытания. Найдите все пути к победе и станьте настоящим героем авиатором!
Авиатор игра является прекрасным способом провести время и испытать настоящий адреналиновый разряд. Готовы ли вы стать лучшим авиатором? Не упустите свой шанс и начните играть в Aviator краш прямо сейчас!
Aviator – играй, сражайся, побеждай!
Aviator Pin Up (Авиатор Пин Ап ) – игра на деньги онлайн Казахстан
Aviator игра предлагает увлекательное и захватывающее разнообразие врагов и уровней, которые не оставят равнодушными даже самых требовательных геймеров.
Враги в Aviator краш игре онлайн представлены в самых разных формах и размерах. Здесь вы встретите группы из маленьких и быстрых врагов, а также огромных боссов с мощным вооружением. Разнообразие врагов позволяет игрокам использовать разные тактики и стратегии для победы.
Кроме того, Aviator игра предлагает разнообразие уровней сложности. Выберите легкий уровень, чтобы насладиться игровым процессом, или вызовите себе настоящий вызов, выбрав экспертный уровень. Независимо от выбранного уровня сложности, вы получите максимум удовольствия от игры и окунетесь в захватывающий мир авиаторов.
Играйте в Aviator и наслаждайтесь разнообразием врагов и уровней, которые позволят вам почувствовать себя настоящим авиатором.
eb6eb48